«– Русских… Они приготовились. И взвод попал в ловушку. Кто их мог предупредить?
– Вероятно, Господь Бог, сэр, – спокойно ответил Кальт. – Он всегда на стороне слабых.
– Этого не может быть, Густав! – внезапно для себя возмутился Джейсон. – Ты хорошо разбираешься в вопросах религии, но говоришь глупость. Если ты знаешь, что русские затачивают лопаты, то должен знать, что они гнусные безбожники. Потому что ругаются в Бога и в Христа.
– Должно быть, сэр, это им позволено.
– Кем позволено?!
– Господом, сэр. Кто еще может позволить ругаться таким именем и никак не наказывать за кощунство? Только Господь. Ведь не наказал же он русских?
– Потому что тупых грязных свиней бессмысленно наказывать!
– Вы не правы, сэр. Бог наказывает их все время, но совсем иначе. А ругательство это, сэр, вовсе и не ругательство.
– Что же еще, если они позорят даже Богоматерь? – Только сейчас Джейсон начал чувствовать боль в голове.
– Молитва, сэр, – невозмутимо проговорил Густав. – Это трудно себе представить, но – молитва. Только произносят ее не в храме и не перед сном, а в бою. Это боевая молитва русских. Она имеет очень древние корни. Славяне таким образом призывали богов на помощь в битве. А когда к ним пришло христианство, традиция сохранилась. И новый Господь позволил варварам молиться по-прежнему. И сегодня русские парни весьма искренне молились, потому к ним пришла удача.
– Кто тебе об этом сказал?! Опять тот старый серб?
– Да, сэр, тот старый серб.
– Почему такая несправедливость? Почему только варварам позволено? И прощается даже богохульство? Ты спросил об этом серба?!
– Прошу вас, успокойтесь, сэр. – Кальт поднес ему склянку с жидкостью. – Выпейте это, сэр. Вам вредно волноваться.
Джейсон выбил склянку, переждал, когда тяжелый шар боли откатится от головы.
– Я спрашиваю тебя, эскулап: почему?»
– Если вам хочется, я могу ответить, сэр, – бесстрастно вымолвил он. – Господь питает любовь к русским.
– Хочешь сказать, они тоже богоизбранный народ, как иудеи?
– Нет, сэр, богоизбранный народ на земле – иудеи. Потому они и называются – рабы Божьи. А варвары – внуки Божьи. У них родственные отношения и родственная любовь. Это совсем другое, сэр, как вы понимаете. Кто Господу ближе, раб или внук? И кому больше прощается?.. Извините, сэр, это трудно сразу осмыслить и принять, но если хотите разобраться в сути вещей, вам следует заняться русской историей. Варвары довольно подробно изложили свое древнее мироощущение и абсолютно точно знают свое место в мироздании. Они всегда мыслили себя внуками Божьими и потому до сих пор говорят Господу «ты», как принято среди родственников.
– Врешь, Густав Кальт! Ты все время мне врешь!
– В чем, сэр? У меня нет никаких причин обманывать вас. Я получаю вопрос и говорю вам ответ, тот, который мне известен.
– Врешь, что знаешь все это из рассказов серба! Вероятно, ты специально изучал историю русских.
– Да, я любознательный человек, сэр, но не более того, – вдруг заскромничал доктор. – И когда слышу интересующую меня информацию, то запоминаю ее и пытаюсь анализировать.
Джейсон смерил его взглядом, остановился на лице Кальта – тот смотрел прямо, не мигая, и в голубых глазах он увидел свое отражение с белой повязкой на голове.
– Не простой ты парень, Густав, – проговорил он тихо, прислушиваясь к боли. – Если бы не знал тебя несколько лет, не видел бы тебя в деле, мог подумать, что ты сам – русский шпион, внедренный в мой батальон. И что это ты предупредил русских. Но я хорошо помню, как ты храбро дрался в Ираке, когда была «Буря в пустыне». Арабы же всегда водили дружбу с русскими…
– Дрался, потому что батальон попал в трудное положение. И на счету была каждая винтовка. Но я, сэр, очень люблю свое дело, пусть чаще всего вырезаю вросшие ногти и удаляю сухие мозоли.
– Опять ты врешь, Густав. Ты везде был обыкновенным парнем, а в Боснии начал открываться совершенно с другой стороны. Не узнаю тебя, батальонный эскулап.
– В Боснии, сэр, и вы стали другим человеком.
– Да нет же, Густав! Меня здесь преследуют постоянные неудачи! И больше ничего. Я участвовал во многих операциях и со мной никогда ничего не случалось. – Джейсон потрогал бинт на голове. – А здесь первый раз в жизни получил ранение… И от кого, Густав? От какого-то заморыша с саперной лопаткой?!.. Послушай, а ты знаешь, почему русские вышли драться в полосатых рубашках? Это тоже имеет какой-то символический смысл?
– Эти рубашки, сэр, называются тельняшками.
– Да, я слышал, знаю… Но почему они не надели вниз бронежилеты? И сняли каски? Они считают, что полосатые тельняшки защищают?
– Я так не думаю, сэр, – проговорил Кальт. – В этих тельняшках, вероятно, хорошо драться в темноте, видно, где свои, а где чужие.
– Но и противнику это отлично видно!
– Они были уверены в своих силах. Русские вышли драться насмерть, сэр. Поэтому сняли всякую защиту. А наши разведчики рассчитывали просто помахаться кулаками и дубинками. Улавливаете разницу, сэр?
– Насмерть? Почему сразу насмерть? Если они были предупреждены кем-то, то вероятно знали, что мои парни идут на обыкновенную потасовку и не хотят убивать.
– Мы имеем дело с варварами, сэр, – вздохнул доктор. – Русским ничего не оставалось, как идти насмерть. В другом случае они бы никогда не победили. Эти парни из России и в самом деле плохо питались и не имеют достаточной мышечной массы. У варваров же есть древний магический обряд: когда не хватает физической силы, они снимают всякую защиту, одежду и идут в бой полуголыми, обнаженными, при этом призывая на помощь богов. И когда боги видят, что внуки их идут на смерть – срабатывает родственная поддержка.
– Неужели русских специально обучают этому? – тихо усомнился Джейсон. – Да нет же, мне хорошо известны уровень их подготовки и методика обучения. Ты это сам придумал, Густав? Или опять серб?
– Об этом много написано, сэр.
– Допустим, ты прочитал, что написано, а я не уверен, что об этом читали сами русские.
– Вы правы, сэр, вряд ли, – согласился врач. – Должно быть, им и не нужно читать. Варвары знают свои магические обряды из других источников. У них наблюдается странное явление – коллективное мышление в критической ситуации. И просыпается генетическая память. Они начинают совершать непредсказуемые, алогичные поступки. Человеку с нормальным сознанием и психикой хочется защищаться панцирем или бронежилетом, подобрать более совершенное оружие; варвары же поступают от обратного.
Джейсон помолчал, неожиданно обнаружив, что сведенный судорогой кулак разжался и теперь кисть спокойно висит на ручке кресла.
– Спасибо тебе, Густав! – откровенно поблагодарил он. – Ты мне подсказал отличную мысль! И завтра же я возьму реванш!
Доктор не спеша собрал с процедурного столика инструменты, использованные шприцы и пустые ампулы, ненужное выбросил в стеклянную урну, остальное убрал в шкаф.
– Если вы хотите отправить парней на драку с русскими в полуобнаженном виде, сэр, то оставьте эту затею сейчас же, – посоветовал он. – Ровным счетом из нее ничего не получится.
– Ты уверен?
– Да, сэр. Что позволено внукам, не позволено рабам.
Дениз рассмеялся, пересиливая звенящую боль в голове.
– Эти сказки можешь оставить себе, Густав! Или выбросить в урну. Я услышал от тебя главное: полуголый парень вынужден будет драться насмерть! И голыми руками! Я это испытал сам! Я научу этих откормленных быков побеждать! Научу их призывать богов!
– Мне очень жаль, сэр, но я предупредил вас.
– Ты умный парень, Густав, но склонен к мистификациям.
Он вдруг оставил свои занятия, придвинул стул, сел напротив и как-то тревожно посмотрел в глаза Джейсону.
– Не спешите делать скоропалительные выводы, сэр, – медленно, с интонацией гипнотизера, проговорил он и замолчал. И эта пауза заставила молчать Дениза.
В этот момент в комнате вновь материализовался «черный вестник» Макнил, застыл изваянием возле двери.
– Плохие новости, сэр, – трагическим басом протянул он. – Команда ученых исчезла из жилого городка в полном составе. Я принял меры к розыску…
Остальное уже доносилось до ушей Джейсона будто сквозь стенку: звенящий пожар боли заполнил все пространство под черепной коробкой».
Сергей Трофимович Алексеев «Сокровища Валькирии. Земля сияющей власти»